Мама, будь счастлива…

— Катя, сегодня вечером погуляешь у тети Светы.

 

— Почему? Мы же планировали пойти в художественную школу…, — огорчилась семилетняя девочка.

 

— Никуда твой талант не исчезнет! — махнула рукой Юля. — Сходим в следующий раз. Набор в школу рисования только начался.

 

Катя опустила голову, смахивая украдкой слезу. Девочка не понимала, почему мать каждый день приходит поздно с работы, почему работает даже в субботу и воскресенье. Она привыкла ждать ее вечерами, сидя на подоконнике и рисуя мамин портрет. Иногда, так и не дождавшись мать, Катя ложилась спать в обнимку с рисунком, на котором была изображена мама: добрая, улыбчивая, веселая…

 

— Пойми, я хочу быть счастливой! А для этого нужна полноценная семья. Ты ведь хочешь, чтобы у тебя появился папа? — спросила Юля.

 

— И тогда мы будем вместе проводить вечера и выходные дни? — обрадовалась Катюша.

 

— Да! — улыбнулась мать.

 

— Здорово! А еще я хочу, чтобы ты немножечко заболела…

 

— Что ты такое матери желаешь? — разозлилась Юля. — Совсем не думаешь, о чем говоришь?

 

— Помнишь, как было хорошо, когда ты болела в прошлом году? Мы вместе рисовали, смотрели мультики, пекли блины и пили ароматный малиновый чай, — мечтательно произнесла девочка. — Это были самые лучшие дни в нашей жизни.

 

— Катька, не говори ерунды! Бери портфель, и марш в школу!

 

А скоро появился он, дядя Миша. Катюша поначалу с недоверием отнеслась к чужому мужчине в доме, но после того, как новый папа протянул ей куклу «Барби», о которой девочка даже не смела мечтать, поняла, что именно о таком отце мечтала.

 

— Ух ты! — восхищалась малышка. — У нее и одежка запасная есть?

 

— А как же! И одежка, и мебель, целый набор! — радовался Михаил тому, что угадал с подарком для девочки.

 

С этого момента, Катя поняла, что значит счастливая жизнь. Дядя Миша, увидев талант девочки, незамедлительно определил ее в школу искусств.

 

— Будешь сам водить ее! — недовольно фыркала Юля. — Мне некогда водиться с ней, и без того устаю на работе!

 

— Хорошо, — согласился Михаил. — Мне не тяжело.

 

После занятий, Катя с дядей Мишей прогуливались в осеннем парке, временами заходили в кафетерий, брали кофе глясе и вкусные эклеры. Мужчина много рассказывал о своем детстве, как мечтал стать великим путешественником, как ходили с отцом на рыбалку, с друзьями в поход…

 

— Мамочка, ты теперь стала счастливой? Ведь у нас уже полноценная семья, — спросила как-то Катюша.

 

— Да, дочка! Я вполне счастлива! — улыбалась мать.

 

— Тогда почему ты снова задерживаешься на работе и работаешь по выходным?

 

— Замолчи! — рассердилась мать. — Ступай к себе!

 

— Юля, не кричи на дочь! Катя задала вопрос, который с недавних пор волнует и меня. Вместо того, чтобы прояснить ситуацию, ты закрываешь ребенку рот! — вмешался Михаил.

 

— Не нравиться что-то, уходи! — гневно крикнула женщина.

 

— Да я то уйду… Мне Катьку жаль. Совсем не занимаешься дочкой. А между прочим, она у тебя очень умная и талантливая, — произнес мужчина.

 

— Не твое дело! Моя дочь, как хочу, так и воспитываю!

 

Катя обняла Михаила, прошептав на ухо:

 

— Не уходи, пожалуйста!

 

— Собирайся, опоздаем на занятие, — тяжело вздохнул он.

 

Однажды Катя пришла со школы и увидела, что вещей дяди Мишиных нет. Девочка до последней минуты надеялась, что это какое-то недоразумение, может он просто уехал в командировку. Но в глубине души понимала, что в командировку не берут с собой все вещи…

 

В своей комнате нашла записку.

 

«Катюша, прости, я вынужден уйти. Будь умницей, занимайся рисованием. Я верю, что тебя ждет большое будущее. Если когда-нибудь в жизни тебе станет очень плохо, звони. Телефон моей матери ты знаешь. Выше нос, все у тебя сложится хорошо! Дядя Миша».

 

Девочка взмахнула слезу, и стала собираться в школу искусства. Она не могла предать надежды дяди Миши, ведь он единственный, кто верил в нее, в ее талант.

 

Мать снова задерживалась до полуночи на работе. Катя была предоставлена сама себе, но не отчаивалась, и верила, что все у нее будет хорошо, как писал дядя Миша.

 

— Дочка, ты же хочешь, чтобы твоя мама была счастлива? — спросила как-то Юля.

 

— Хочу, — без особых эмоций ответила Катя.

 

— Понимаешь, я встретила хорошего человека…, — начала мать. — Можно сказать, что полюбила его всем сердцем.

 

— Снова? А как же дядя Миша? Его ты ведь тоже любила, — съязвила Катя. — Мне не нужен никто. Я не хочу, чтобы в нашем доме находился посторонний человек.

 

— Вы не будете пока пересекаться. Дело в том, что Владимир не знает ничего о том, что у меня есть дочь. Тебе придется пожить в другом месте. Но это не надолго! Я подготовлю его, и ты сможешь вернуться домой, — ошарашила мать.

 

— В каком, другом месте? — не поняла девочка. — У тети Светы, нашей соседки?

 

— Нет. К сожалению, тетя Света не примет тебя надолго. Поживешь пока в интернате. Пообщаешься со сверстниками, покажешь им свои рисунки. Пойми, я хочу быть счастливой…

 

У Кати поплыло перед глазами. Она не слышала, о чем дальше говорила мать. Юля что-то пыталась объяснить дочке о любви и отношениях, но у Кати в ушах звучало только одно слово «интернат». Она с детства знала, что туда отдают только не послушных детей. Но ведь она слушала маму во всем: хорошо училась, убирала в квартире, иногда жарила для мамы яичницу, когда та задерживалась на работе. Она не понимала, за что мать так с ней поступает.

 

 

 

Катюша целыми днями сидела на подоконнике. Девочка рисовала семейные картины, и ждала, когда же мать заберет ее домой.

 

— Катенька! У тебя уже несколько десятков одних и тех же рисунков. Кого ты рисуешь постоянно, если не секрет? — улыбнулась старенькая нянечка, Марья Николаевна.

 

— Это моя семья… И если вы посмотрите повнимательней, то заметите, что все рисунки разные. На этом — мы гуляем в парке, а на другом — у речки…, — объяснила девчушка.

 

— А рядом с тобой, кто? Папа и мама? — уточнила женщина.

 

— Нет. Мама и дядя Миша. Он очень хороший, я хочу позвонить ему, но мне не разрешают, — опустила голову девочка.

 

— Он не навещает тебя? — участливо поинтересовалась няня.

 

— Нет. Дядя Миша не знает, что я здесь.

 

— Ну, не волнуйся! Может мать твоя скоро приедет, домой заберет, — погладила по голове девочку.

 

Катя тяжело вздохнула, и забрав рисунки с карандашами, побрела в игровую. «Ничего, скоро я вырасту, и обязательно найду дядю Мишу!» — твердо решила девочка.

 

Однажды, Катя сидела на своем привычном месте, на подоконнике. На улице накрапывал мелкий, холодный дождь, дул сильный ветер. Для поднятия настроения, она стала рисовать большое улыбающееся солнышко.

 

— Снова здесь? — услышала голос Марьи Николаевны. — Все в актовом зале, репетируют концерт ко дню восьмого марта… Почему не идешь туда?

 

— Не хочу!

 

Оглянувшись по сторонам, женщина заговорщически подмигнула, махнув рукой. Катя спрыгнула с подоконника, и тихо подошла к няне.

 

— Тебе все еще нужно позвонить? — спросила шепотом.

 

— Да! Очень! — захлопала в ладоши Катюша.

 

— Только тихо! — прошептала женщина. — Не выдашь меня?

 

— Никогда в жизни! — пообещала Катя.

 

— Пойдем со мной…

 

Марья Николаевна проворно открыла кабинет директора, и показала на телефон. Девочка прошмыгнула на цыпочках к заветной цели.

 

— Только быстро! — приказала женщина. Прикрыв дверь, Марья Николаевна стала караулить в коридоре.

 

«Только бы ответил!» — тихо шептала девочка, набирая номер, который давно знала наизусть.

 

— Слушаю! — послышался в трубке женский голос.

 

— Евгения Викторовна! Здравствуйте! Это Катя, помните меня? — обрадовалась девочка.

 

— Катюша? — улыбнулась мать Михаила. — Помню, конечно. Как ты?

 

— Дядя Миша дома? Мне срочно нужно поговорить с ним, — скороговоркой произнесла Катюша.

 

— Миша в командировке. Случилось что? — забеспокоилась женщина.

 

— Да. Я в интернате. Хотела, чтобы он знал…, — прошептала тихо.

 

— Бог ты мой! Катюша, я обязательно ему передам. Мы приедем к тебе! Ты адрес знаешь?

 

— Нет, — расстроилась девочка.

 

— Не волнуйся! Миша обязательно узнает! — пообещала женщина.

 

Дверь приоткрылась, няня жестом показала, что пора заканчивать разговор. Девочка попрощалась с Евгенией Викторовной, и быстренько вышла из кабинета.

 

— Дозвонилась? — спросила няня.

 

— Да! Спасибо! — девочка обняла женщину.

 

— Ну и хорошо! Только помни, никому ни слова! — напомнила Кате.

 

Каждый день Катя была в ожидании. Она верила, что дядя Миша не оставит ее в беде, и обязательно придет. Но время шло, а Катюшу никто не спешил навещать. Девочка впала в депрессию. Забросив даже рисование, все сводное время лежала на кровати, смотря в потолок.

 

— Катя! Смирнова! К тебе пришли, спускайся вниз, — радостно сообщила няня.

 

— Кто? Мама? — обрадовалась девочка. — Я поеду домой?

 

— Наверное папа с бабушкой. Точно не скажу.

 

Спустившись вниз, Катя увидела дядю Мишу и Евгению Викторовну. Бросившись мужчине на шею, заплакала от радости.

 

— Катюша! Выше нос! Ты же помнишь наш девиз? — улыбнулся Михаил.

 

— Помню! — засмеялась девочка. — Просто думала, что ты не придешь.

 

— Прости, детка. Были некоторые нюансы. Пришлось договариваться с твоей матерью по поводу опекунства, — объяснил мужчина.

 

— Катюша, ты не против пожить у нас? — улыбнулась Евгения Викторовна.

 

— А потом? Обратно сюда? Или мама заберет меня? — уточнила девочка.

 

— В интернат мы точно не отдадим тебя. Да и Юля, вряд ли заберет тебя домой… У нее новая семья, новая жизнь. В общем, поехали к нам, навсегда…, — произнес мужчина. — У меня нет детей, и быть не может. Я думаю, сумею заменить тебе папу, подарить отцовскую любовь.

 

***

 

Прошло 12 лет. Катерина стала известной художницей в городе. На двадцатилетний юбилей, Михаил подарил приемной дочери галерею. В день открытия галереи, было много народа. Юную художницу поздравляли, с восхищением рассматривая картины.

 

— Здравствуй, дочка, — Катя услышала давно забытый голос матери.

 

— Здравствуй! — покраснела от неожиданности девушка, но сразу же взяла себя в руки. — Зачем пожаловала?

 

— Я же твоя мать! — возмутилась Юля. — Или мне разрешение спрашивать, прежде чем встретится с тобой?

 

— У меня нет матери! К сожалению, она осталась жить только в моей памяти, не больше. Но, есть замечательный отец и бабушка! — произнесла Катерина.

 

— Они чужие люди для тебя! — не сдавалась Юлия.

 

— Ошибаешься! Чужая для меня ты, а они родные и любимые! В свое время, ты бросила меня, как ненужного котенка. Вспомнила лишь тогда, когда я стала взрослой и добилась успеха! Хотела быть счастливой, а я была ненужной обузой для тебя… Скажи, теперь ты счастлива?

 

Юля молчала, не зная, что ответить дочери. Она и сама поняла, что потеряла дочь, потеряла очень давно, двенадцать лет назад…

 

— В любом случае, я не держу на тебя зла. Я благодарна судьбе за то, что она подарила мне дядю Мишу и бабушку. Будь счастлива, мама! — произнесла Катя.

 

— Дочка, кто эта женщина? — Михаил проводил взглядом Юлю, которая буквально вылетела из зала.

 

— Не обращай внимания. Заказчица, хотела, чтобы я ее портрет написала, — улыбнулась грустно Катя.

 

— А ты? Согласилась?

 

— Нет. Ты же знаешь, что я пишу портреты только для самых близких людей…

 

Михаил обнял свою дочь. Он был счастлив. Радовался тому, что смог осуществить детскую мечту Катерины. Благодаря ему, девушка стала художницей, и добрым, хорошим человеком.