Сердца у тебя нет, мать твоя также сидела… крикнула старушка мне в след…

Старушка в поеденной молю шубейке сидела на пересечение двух улиц на деревянном ящике и бережно стряхивала морщинистой рукой снег с товара.

 

Это место славилось тем, что с утра до вечера куча торговок пыталась здесь впарить свое добро.

 

Я всегда удивлялся тому, как они в дождь и снег, в холод и зной толкутся здесь в ожидании клиентов.

 

И мне всегда казалось, что у них никто ничего не берет. Ну я бы точно не взял.

 

На улице начинало темнеть, поэтому никого, кроме старушки, здесь не осталось.

 

Я хотел пройти мимо, но, поравнявшись с ней, сбавил шаг.

 

Меня вдруг заинтересовало, чем она там торгует.

 

Я подошел поближе и стал рассматривать тряпье, которые было разложено на куске полиэтилена.

 

Чего здесь только не было. Начиная от аккуратно залатанных халатов, заканчивая шерстяными варежками.

 

И, как мне показалось, тоже не первой свежести.

 

Бабулька, видимо, решив, что я ее последний клиент, тут же приободрилась.

 

Громко откашлявшись, она замерзшими губами произнесла:

 

— Милок! Возьми парочку носочков жене. Шерстяные, теплые. Я тебе две пары по цене одних отдам.

 

— Не, мне не надо. Я лучше в магазине куплю. Развелось побирушек, — хмыкнул я и уже было хотел уйти, как резкий выкрик в спину меня заставил обернуться.

 

— Сердца у тебя нет! — злобно произнесла старушка и несколько раз плюнула. — Мать твоя так же сидела, продавала, что могла, лишь бы тебя, ирода, накормить.

 

— С чего это ты такое взяла? — проговорил я недовольно.

 

Слова бабки меня задели, тем более, они оказались правдой. Вот только откуда она это знала.

 

— С того и взяла, — проговорила старушка и швырнула мне в лицо какую-то вещицу.

 

Вещица ударила мне в грудь, потом отскочила в сторону и упала под ноги.

 

Я невольно взглянул на нее. Это был какой-то старый облезший кулон.

 

Рука невольно потянулась, чтобы посмотреть, что внутри.

 

Я не сразу понял, что происходит, увидев внутри пожелтевший огрызок фотографии.

 

Однако лица я узнал сразу. Это был я и моя мать. Я ошарашенно поднял глаза, но старухи уже не было.

 

Всю ночь я не мог уснуть, долго ворочался и думал об этой старухе. Чуть свет я отправился на пересечение улиц.

 

Торговки были уже там, но ни о какой бабке со старыми вещами они никогда не слышали.

 

— Неужели привиделось, — хмыкнул я, но тут же нащупал в кармане старый медальон.

 

Я не знаю, кто в тот вечер мне встретился, но эта женщина дала мне понять и вспомнить, кто я такой и откуда сам вышел.

 

С тех пор по мере возможности я помогаю старушкам. Сам ничего не беру, просто подаю денег.