— Вещи свои собрал, селёдку свою забрал и пошёл вон отсюда!

Муж начал задерживаться допоздна на работе, помощи от него с ребёнком не было совсем. Каждый его приход домой сопровождался бранью и оскорблениями:

 

— Расселась тут, корова. Лучше бы в зал походила.

 

— Только и делаешь, что жрёшь. Я не буду давать тебе деньги на еду, глядишь — хоть чуть-чуть похудеешь.

 

— Я буду спать в гостиной, а то на нашей кровати ты столько места места занимаешь, что для меня там места нет.

 

Я считала, что поправилась  не очень сильно — всего 10 килограмм надо было скинуть Да и, если честно, я думала, что они сами пропадут, со временем, но к ребёнкиному году я планировала влезть в свой 42 размер обратно. Проблемы с мужем начались сразу после выписки из роддома.

 

Он критично оглядел мой висящий живот и заявил:

 

— Я думал, ты вернёшься такая же, как раньше. Почему не попросила вместе с ребёнком ещё и жир убрать?

 

Подобные слова доводили меня до слёз, я говорила мужу, что от нервов у меня может пропасть молоко, но он, наоборот, радовался:

 

— Смесью выкормим.

 

А ещё от нервов худеют, так что спасибо мне скажи — для тебя стараюсь. Сразу после родов заниматься я не могла — мне делали кесарево сечение, и первое время врач запретил заниматься спортом, сказал подождать месяца полтора хотя бы. Я бы подождала, а вот муж совсем с катушек слетел.

 

Моя свекровь, Ирина Станиславовна, всегда была на стороне своего сына. Всю беременность она говорила, что ребёнка я нагуляла, что прицепилась к мужу только ради квартиры и всё грозилась выставить меня на улицу. Мы жили в квартире матери свекрови, а сама свекровь в той, что дали её покойному мужу на заводе.

 

Квартира Ирины Станиславовны была приватизирована и на моего мужа тоже, он тогда был маленький. От отца муж наследство не получил — супруг Ирины Станиславовны всё завещал ей. Свекровь была у нас нечастым гостем, и к каждому её приходу я готовилась, как к войне: идеально вылизанная квартира, различные разносолы на столе, чистый опрятный муж в наглаженной рубашке.

 

Но ей всегда было всё не то и всё не так. У меня сложилось впечатление, что ей просто нравилось изводить меня придирками. Над шуточками Ирины Станиславовны надо мной она смеялась вместе с моим мужем. Неделю назад, как гром среди ясного неба — муж пришёл домой со стройной девахой и велел мне собирать вещи, забирать полугодовалого ребёнка и катиться на все четыре стороны.

 

Я была в шоке — он приволок какую-ту девицу в наш дом, с чемоданами, и сказал, что будет жить с ней, что жить со мной он не может, что я вызываю у него только отвращение. Я, глотая слёзы, начала собираться. К маме? Там и без меня не продохнуть — брат с женой и детьми плюс мама в двухкомнатной квартире.

 

К подругам? Да кому я нужна с маленьким кричащим ребёнком на руках?

 

— Всё, радуйся, будет у тебя новая новая невестка. Собирается уже. Хочешь, приходи, попрощаешься? — муж громко разговаривал по телефону со своей матерью. — Да корова, худеть не хочет, обо мне не думает. Я женился на худышке, о том, что она раскабанеет, мы не договаривались. С новой девушкой познакомлю. А что ребёнок? Алименты с официальной зарплаты. Не помрёт с голоду, наоборот — ей полезно будет поголодать. Хорошо, передам. Пока, жду. Эй, — обратился ко мне муж, — Сейчас мама придёт. Просила, чтобы ты до её прихода не уходила. Видимо, с внуком попрощаться хочет. А может, сама решила тебя выставить, она ведь давно об этом мечтает.

 

Я пошла умыться и собрала всю свою силу воли в кулак: свекровь не увидит моих слёз, пообещала я себе. Я буду глуха к её издевкам и слепа к её торжествующей улыбке.

 

Я буду держаться, чего бы мне это не стоило! Из ванны я вышла с безразличным выражением лица — пусть делают, что хотят, а у меня есть сын и я буду жить счастливо ради него, несмотря ни на что! Свекровь приехала минут через 30. Она с порога дала сыну пощёчину и принялась кричать:

 

— Ты с ума сошёл? Жену с грудным ребёнком на улицу, а сам тут развлекаться будешь? Я тебя разве таким воспитывала? Вещи свои собрал, селёдку свою забрал и пошёл вон отсюда!

 

Ирина Станиславовна повернулась ко мне:

 

— Ты! Слёзы вытерла, вещи разложила. Давай ребёнка мне. Сейчас бабушка тебя по нянчит, ой чьи это такие маленькие пальчики? — принялась сюсюкать свекровь с моим ребёнком.

 

Муж возмущённо завозражал:

 

— Ты меня выгоняешь? У тебя совесть есть? И куда я пойду?

 

— А куда жена пойдёт с ребёнком на руках — тебя не интересовало! Не маленький, разберёшься! — парировала свекровь. Муж ушёл, забрав свою девку с собой, пригрозив матери напоследок, что так этого не оставит. Мы с мамой мужа попили чай, она пообещала, что поможет, чем сможет.

 

— Можешь здесь жить, сколько посчитаешь нужным. Не боись — не выгоню. Я, конечно, знала, что мой сын — не подарок. Но что у него нет совести — была не в курсе. Всё, не реви.

 

Ирина Станиславовна рассказала, что её сын собрался разменивать её квартиру.

 

— Так и заявил — треть моя, давай делить. По-хорошему не продашь квартиру — в суд пойду, заставлю мне мою долю выплатить, — горестно вздохнула свекровь.

 

— Где я его упустила?